Отказывайся. От всего, а потом и от этого.
— — — — — — — — — — — —

URL
23:54

Точка

.

Просыпаться со стихами Бродского в голове - это что-то новое.

Да и свидание не состоялось.

At midnight all the agents
and the superhuman crew
Come out and round up everyone
that knows more than they do.

Вещь. Коричневый цвет
вещи. Чей контур стерт.
Сумерки. Больше нет
ничего. Натюрморт.

Смерть придет и найдет
тело, чья гладь визит
смерти, точно приход
женщины, отразит.

Это абсурд, вранье:
череп, скелет, коса.
«Смерть придет, у нее
будут твои глаза».



Мать говорит Христу:
- Ты мой сын или мой
Бог? Ты прибит к кресту.
Как я пойду домой?

Как ступлю на порог,
не поняв, не решив:
ты мой сын или Бог?
То есть, мертв или жив?

Он говорит в ответ:
- Мертвый или живой,
разницы, жено, нет.
Сын или Бог, я твой.


— Я нуждаюсь в тебе больше, чем кто-либо еще на всей этой планете мог бы нуждаться в тебе. Мне нужно, чтобы ты заботилась обо мне, терпела меня, и больше всего, мне нужно, чтобы ты любила меня, потому что я люблю тебя.

12:59

Дура!

Дура! Я никогда не говорил тебе этого
вслух,
я молчал,
грузом любви придавленный.
Неудивительно, что всем окружающим разом
казалось, будто мой ум
потух
и квантизован новыми квартирантами.

Дура! Ты не услышишь слова такого
в лицо
от меня,
ведь интеллигентнейшие люди мы оба.
Между нами с тобой говоря,
я очень рад,
что не сказал
тебе лично этого слова.

Дура! Мне наплевать, что будет
с нами, ведь нет никаких
нас
и не будет в ближайшем тысячилетии.
Но я до сих пор могу втащить тебя
на Парнас:
будешь музой, а я -
Аполлоном эклектии.

Дура! Всех клочков гвоздей
и бумаги
не хватит,
чтобы забить и заткнуть мой рот.
Привяжи меня спецремнями
к кровати -
я вырву пульт в ванной
и уйду сквозь окно.

Дура! Были до тебя
другие,
весёлые,
жадные до тела и мыслей.
В моей комнате
пот от тел резиновых,
и горький
дым коромыслом.

Дура! Почему же не
отпускаешь
меня,
призраком таясь в синяках глаз?
Я сам тебя
разлюбить
не готов,
прости, но не в этот раз.

Дура! Нужна, пропащая,
злая,
потому что
будь ты хоть господь бог,
сатана не выдержал,
сбежал бы
из рая,
чертыханиями обжигая рот.

Дура! Иди
ко мне,
слушай зов,
что в ночи раздаётся криком,
мы с тобой
пойдём
и найдём цветок
красивого папоротникового типа.

Дура! Я заткнусь,
я забуду,
как ты кричала,
в моих венореких руках извиваясь,
и пусть останется
тайной
нашей
как губы мои с твоим телом сливались.

Дура! Я тебя
никогда
не прощу,
чтобы со мной не случилось в жизни,
но в сердце моём
навсегда
уголок:
"верность к Д., алкоголю, Отчизне".



Что это со мной?
Что это с тобой?
Всё вокруг видно насквозь.
Октябрь = большие перемены.


Если б я умел плести венки из ромашек
Я бы поле огромное извёл ради этого дела,
И через половину страны победным прошёл бы маршем
Только чтобы ты веночек мой на себя надела.

Если бы я китом был в океане сомнений,
Хотя погодите, я же и так им являюсь.
И в океане этом не могу управлять многотонным телом,
Чтобы члены его в направлении тебя устремлялись.

Космос висит бесполезной кляксой над нами
С неопрятно-мутным блеклым пятном молочным,
Но, знаешь, я бы ракетой яркой взмыл бы над небесами,
Чтоб ты на земле в руках увидала звёзды воочию.

А вдруг смесь воздушная разом обезкислородится?
Я буду рядом, перегнав бесполезный ветер.
Воздух, внутри оставшийся, передам я тебе ротвротицей,
Чтобы лицезрела ты смерти перед любовью трепет.

Голова моя словно шляпа древняя, пуста и в заплатах.
Я перестал ждать, ведь чудес не бывает,
Не будет никакого ядра и вырванных губ, я не буду в латах,
Но твоего имени бесконечный звук на иссохших устах растает.


Идти дальше.
Не оглядываться.
Но помнить, что бэт-сигнал однажды может загореться вновь.


дня без строчки".

Борода, море. Смотреть на его седую равнину и слышать в центре черепа: "Ветер в поле закружил".
Я всё равно засыпаю с улыбкой.
Мне тепло от тебя.


Если все-таки вы меня
слышите, значит, пустыня прячет
некий оазис в себе, маня
всадника этим; а всадник, значит,
я; я пришпориваю коня;
конь, генерал, никуда не скачет.


I

Любит? не любит? Я руки ломаю
и пальцы разбрасываю разломавши
так рвут загадав и пускают по маю
венчики встречных ромашек
Пускай седины обнаруживает стрижка и бритье
Пусть серебро годов вызванивает уймою
надеюсь верую вовеки не придет
ко мне позорное благоразумие

II

Уже второй
должно быть ты легла
А может быть
и у тебя такое
Я не спешу
и молниями телеграмм
мне незачем
тебя
будить и беспокоить

III

море уходит вспять
море уходит спать
Как говорят инцидент исперчен
любовная лодка разбилась о быт
С тобой мы в расчете
И не к чему перечень
взаимных болей бед и обид.

IV

Уже второй должно быть ты легла
В ночи Млечпуть серебряной Окою
Я не спешу и молниями телеграмм
Мне незачем тебя будить и беспокоить
как говорят инцидент исперчен
любовная лодка разбилась о быт
С тобой мы в расчете и не к чему перечень
взаимных болей бед и обид
Ты посмотри какая в мире тишь
Ночь обложила небо звездной данью
в такие вот часы встаешь и говоришь
векам истории и мирозданью


печатается без знаков препинания,
как в записной книжке Маяковского



22:49

OBEY.

Смирись.

Тут редактор текста гораздо удобнее, чем был на svbtle.com. Несмотря на использование markdown разметки, составить удобочитаемый текст было очень непросто. Можно считать, что главное - это непосредственно текст, что форма его не так важна, но это было бы безусловной ложью. Я пишу не настолько хорошо, чтобы не обращать внимание на то как я пишу.
Вот тут предыдущие записи arxistratig.svbtle.com